Анализ особенностей потребления детским населением молочных продуктов в упаковке из полимерных материалов для задач оценки экспозиции фталатов

Остро встает необходимость оценки рисков, связанных с негативным воздействием фталатов на здоровье человека, в частности детей, как одной из наиболее уязвимых групп. На этапе оценки экспозиции возникает проблема определения основного источника поступления фталатов в организм, поскольку эта группа химических соединений входит в состав многих предметов повседневного пользования человека, в том числе в состав упаковки продуктов питания.

Развитие химической промышленности, шедшее в течение ХХ в. очень быстрыми темпами, привело мировое научное сообщество в сферах здравоохранения,
управления и экономики к осознанию проблемы порождения человеком новых рисков здоровью, связанных с химическими веществами, нарушающими функционирование различных органов и систем. Целый ряд международных организаций – ВОЗ, ЮНЕП, Международная сеть по ликвидации стойких органических загрязнителей – высказывают свои опасения по поводу использования химических веществ, детерминирующих риски для здоровья населения. В 2013 г. ученые 19 стран подписали Берламонтскую декларацию, в которой призывают усилить меры по регулированию использования этих веществ [13]. На Шестой министерской конференции по окружающей среде и охране здоровья (13–15 июня 2017 г., Острава, Чешская Республика) принята декларация, в которой третьим из семи основных направлений деятельности обозначено «сведение к минимуму негативного воздействия химических веществ на здоровье людей и окружающую среду» [2]. В России обсуждается проект нового закона «О химической безопасности». В качестве цели законопроекта определено создание правового поля для реализации мер, направленных на последовательное снижение до приемлемого уровня риска воздействия негативных химических факторов на население и окружающую среду [6].

Существуют тысячи химических веществ, негативно сказывающихся на здоровье человека при попадании в организм, в том числе фталаты, которые являются
экзогенными (содержатся в почве, воде, воздухе, пищевых продуктах и некоторых промышленных изделиях) химическими веществами, нарушающими функции эндокринной системы, влияющими на репродуктивную функцию, обладающими мутагенным и эмбриотоксическим эффектом и оказывающими канцерогенное действие. При длительном поступлении фталаты способны накапливаться в организме и вызывать хронические заболевания. Один из путей проникновения фталатов в организм – поступление с питьевой водой и пищей, хранящейся в пластиковой упаковке [4].

Глобальное производство пластика неуклонно растет (с 50 млн тонн в 70-х гг. до почти 300 млн тонн в настоящее время), как и уровень продаж глобальной химической промышленности [1]. По данным Евразийского экономического союза (состав: Россия, Армения, Белоруссия, Казахстан, Киргизия) основными сферами мирового потребления полимеров являются упаковка (40,0 %), строительство (21,0 %), автомобилестроение (8,0 %) и электроника (5,0 %), а в структуре производства преобладают такие полимеры, как полиэтилен (29,0 %), полипропилен (19,0 %), поливинилхлорид (11,0 %), полистирол (6,5 %), полиэтилентерефталат (6,5 %) и полиуретан (7,0 %). Ежегодное потребление полимеров на душу населения в странах Западной Европы и США в среднем составляет 140 кг, потребление в Евразийском экономическом союзе – 61 кг [3].

По результатам различных исследований прослеживается однозначная связь фталатов с негативными ответами со стороны здоровья. Так, например,  женщины Дании в возрасте до 40 лет, работающие в промышленности по производству пластмасс, гораздо чаще обращаются за медицинской помощью по поводу зачатия, по сравнению с женщинами той же возрастной группы, не подвергавшихся экспозиции [8]. Отмечается связь фталатов с негативными последствиями воздействия на мужскую половую систему, включая крипторхизм, гипоспадию, заболевания предстательной железы и рак яичка [12]. В некоторых регионах мира концентрация сперматозоидов в сперме у мужчин снизилась вполовину за последние полвека [10, 11].

Фталаты действуют, нарушая выработку андрогенов (тестостерона). Поскольку андрогены необходимы для развития мужского организма, включая развитие гениталий, считается, что мальчики находятся в особой группе риска. В то же время андрогены важны и для женского организма, что делает фталаты опасными для здоровья человека независимо от пола [1]. Ди-2-этилгексил фталат (DEHP), использующийся в производстве упаковки для продуктов и напитков, может накапливаться в организме и выделяться с мочой. Исследование влияния концентрации DEHP в моче детей на их резистентность к инсулину, проведенное Медицинским центром Лэнгдона при Университете Нью-Йорка, показало, что высокая концентрация DEHP в моче приводит к повышению риска резистентности к инсулину на 21,6 % [7]. Наиболее подвержены влиянию фталатов женщины детородного возраста и дети [1] (самая высокая концентрация фталатов наблюдается в детском возрасте [5]). Также доказано, что фталаты являются потенциальными индукторами ожирения [14].

Таким образом, остро встает необходимость оценки рисков, связанных с негативным воздействием фталатов на здоровье человека, в частности детей как одной из наиболее уязвимых групп. На этапе оценки экспозиции возникает проблема определения основного источника поступления фталатов в организм, поскольку эта группа химических соединений необычайно распространена и входит в состав многих предметов повседневного пользования человека: косметика, игрушки, кишечнорастворимые покрытия лекарственных капсул, принадлежности для художников, и, как уже отмечалось ранее, в состав упаковки продуктов питания. В связи с этим необходимо разрабатывать методы оценки экспозиции фталатов для каждого источника отдельно, чтобы в итоге сформировать инструмент, позволяющий получить целостное представление о ней.

Специалисты ФБУН «Федеральный научный центр медико-профилактических технологий управления рисками здоровью населения» для оценки экспозиции фаталатов проанализировали особенности потребления детьми дошкольного и школьного возраста (от 4 до 17 лет) молочных продуктов в упаковке из полимерных материалов, поскольку известно, например, что наиболее крупные объемы пленки пищевого назначения потребляются в мясомолочном производстве (34,6 %).

Установлено, что концентрация бутилбензилфталата в молоке, маргарине, масле и сыре, находившихся в упаковках из пластика, достигает 47,8 мг/кг [9]. В 2017 г. был проведен формализованный опрос (раздаточное анкетирование) родителей детей дошкольного и школьного возраста (n = 187). Анкета включала вопросы, касающиеся упаковки, в которой родители, как правило, покупают детям молоко, и условий хранения молочных продуктов после покупки, уровня жирности молока, частоты и объема потребления молочных продуктов ребенком.

Определено, что 86,1 % респондентов покупают молоко для своего ребенка, из них 88,2 % приобретают молоко в мягкой полиэтиленовой упаковке, 8,6 % – в полужесткой (тетра-пак), а 27,6 % – в пластиковых бутылках. Частота употребления детьми молока такова: его пьют регулярно (3 раза в неделю или чаще) 52,1 %, время от времени (1–2 раза в неделю) – 18,9 %, редко (реже 1 раза в неделю) – 18,9 %, еще 10,1 % детей не употребляют молоко. В основном родители покупают молоко 2,5%-ной (61,2 %) и 3,2%-ной (21,7 %) жирности, еще 7,2 % покупают молоко 3,5%-ной жирности, 6,6 % предпочитают жирность в 6 %, а 3,3 % респондентов 1,5%-ную жирность молока. Купленное в магазине молоко переливается в стеклянную тару 32,7 % родителей, в пластиковую – 1,2 %, 69,1 % респондентов хранят его в той же упаковке, в которой оно продавалось. Перед употреблением купленное молоко всегда подвергают термической обработке 18,4 % респондентов, еще 28,2 % – иногда кипятят, а 53,4 % – никогда этого не делают.

В течение дня полкружки (небольшую чашку) или менее (100 мл и менее) молока выпивают 30,2 % детей, от половины кружки (небольшой чашки) до одной
кружки (от 100 до 200 мл) – 37,7 %, полторы – две кружки (300–400 мл) – 23,9 %, две с половиной – три кружки (500–600 мл) – 6,3 %, больше трех кружек (более 600 мл) – 1,9 % детей.
Установлено, что 90,7 % родителей покупают жидкие кисломолочные продукты (кефир, ряженка, бифидок, питьевой йогурт) для своего ребенка, из них  85,5 % приобретают их в мягкой полиэтиленовой упаковке, 17,5 % – в полужесткой (тетра-пак), а 21,7 % – в пластиковых бутылках. Кисломолочные продукты дети пьют регулярно (3 раза в неделю или чаще) в 23,2 % случаев, время от времени (1–2 раза в неделю) – в 48,6 % и в 23,8 % – редко (реже 1 раза в неделю); 4,4 % детей не употребляют кисломолочных продуктов. В течение дня полкружки (небольшую чашку) или менее (100 мл и менее) какого-либо из кисломолочных продуктов выпивают 35,7 % детей, от половины кружки (небольшой чашки) до одной кружки (от 100 до 200 мл) – 50,0 %, полторы – две кружки (300–400 мл) – 13,1 %, две с половиной – три кружки (500–600 мл) – 0,6 %, больше трех кружек (более 600 мл) – 0,6 % детей.

Не выявлено значимых различий в характере потребления молока между мальчиками и девочками, а также нет корреляции с возрастом детей и переменны-
ми объема и частоты. Проведенный анализ позволил сделать вывод о значимых объемах потребления дошкольниками и школьниками молока. Установленный приблизительный среднесуточный объем потребления молока составил от 5 до 60 мл для 51,7 % исследуемых, для четверти – от 40 до 115 мл в сутки, от 130 до 230 мл еще для 18,2 % и 4,5 % детей получают от 214 до 342 мл молока в сутки. Учитывая факт того, что большинство родителей хранят молоко в упаковке
производителя или переливают в пластиковую тару (70 %), риск поступления фталатов в организм детей довольно высок.

Выводы. 
Полученные данные могут быть использованы при дальнейших исследованиях в области оценки риска, связанного с негативным воздействием фталатов на здоровье человека.

Список литературы
1. Андреа С. Гор. Химические вещества, нарушающие работу эндокринной системы (ХВНРЭС). Введение: руководство для организаций, защищающих общественные интересы, и для политических руководителей // Endocrine Society. – 2014.
2. Декларация Шестой министерской конференции по окружающей среде и охране здоровья [Электронный ресурс]. – URL http://www.euro.who.int/__data/assets/pdf_file/0008/342287/170574_Ostrava-Declaration-FINAL-RUS.pdf. (дата обращения: 05.08.2017).
3. Информация о результатах анализа состояния и развития отрасли производства полимерной продукции государств-членов Евразийского экономического
союза // Евразийская экономическая комиссия. Департамент промышленной политики. – М., 2015.
4. Карнажицкая Т.Д. Определение фталатов в питьевом молоке методом высокоэффективной жидкостной хроматографии [Электронный ресурс]. – URL: http://
fcrisk.ru/sites/default/files/upload/conference/781/fcrisk_conf_21-23.05.2014-karnazhytskya.pdf (дата обращения: 05.08.2017).
5. Коренева Е.М. Экзогенные факторы гипофертильности. Компоненты пластмасс – фталаты // Репродуктивная эндокринология. – 2011. – № 2.
6. Федеральный портал проектов нормативных правовых актов [Электронный ресурс] // Официальный сайт для размещения информации о подготовке федеральными органами исполнительной власти проектов нормативных правовых актов и результатах их общественного обсуждения. – URL: http://regulation.gov.ru/projects# (дата обращения: 05.08.2017).
7. Фталаты, содержащиеся в упаковке продуктов, вредны для здоровья детей // Медицинский совет. – 2013. – № 10. – С. 4–5.
8. Increased incidence of infertility treatment among women working in the plastics industry / K.S. Hougaard, H. Hannerz, H. Feveile, J.P. Bonde // Reproductive toxicology. – 2009. – Vol. 27. – P. 186–189.
9. Levels of di-(2-ethylhexyl) phthalate and total phthalate esters in milk, cream, butter and cheese / M. Sharman, W.A. Read, L. Castle [ et al.] // Food Additives and Contaminants. – 1994. – Vol. 11. – P. 375–385.
10. Geographic differences in semen quality of fertile US males / S.H. Swan, C. Brazil, E.Z. Drobnis, F. Liu, R.L. Kruse, M. Hatch, J.B. Redmon, C. Wang, J.W. Overstreet // Environmental Health Perspectives. – 2003. – Vol. 111. – P. 414–420.
11. Regional differences and temporal trends in male reproductive health disorders: semen quality may be a sensitive marker of environmental exposures / L. Nordkap,
U.N. Joensen, M. Blomberg Jensen, N. Jorgensen // Molecular and Cellular Endocrinology. – 2012. – Vol. 355. – P. 221–230. 12. Skakkebaek N.E., Rajpert-De Meyts E., Main K.M. Testicular dysgenesis syndrome: an increasingly common developmental disorder with environmental aspects // Human Reproduction. – 2001. – Vol. 16. – P. 972–978.
13. The 2013 Berlaymont Declaration on Endocrine Disrupter [Электронный ресурс]. – URL: http://www.brunel.ac.uk/__data/assets/pdf_file/0005/300200/The_Berlaymont_Declaration_on_Endocrine_Disrupters.pdf (дата обращения: 05.08.2017).
14. The OBELIX project: early life exposure to endocrine disruptors and obesity / J. Legler, T. Hamers, M. van Eck van der Sluijs-van de Bor, G. Schoeters, L. van der
Ven, M. Eggesbo, J. Koppe, M. Feinberg, T. Trnovec // The American Journal of Clinical Nutrition. – 2011. – Vol. 94 (6 Suppl). – P. 1933S–1938S.

Источник: Актуальные вопросы обеспечения санитарно-эпидемиологического благополучия населения на уровне субъекта федерации: материалы межрегиональной научно-практической интернет-конференции. - Пермь: 11-15 сентября 2017 г. - Пермский национальный исследоваательский политехнический университет. - С. 209-2013.